В перерывах между мечтаниями, можно и пофилософствовать, так, что об окне чуть позже, а пока поломайте голову вот над этим.
Опровержение, или согласие, или молчание? Разговор о нас.
Могу ли я согласится? Пожалуй согласится проще всего, просто кивнуть головой, без аргументов, ведь чаще всего наше согласие их не требует. Другое же дело опровержение, оно само по себе требует, оно взывает дать объяснения. А может промолчать? Говорят, молчание – золото. А вот нужно ли нам это золото, нуждаемся ли мы в нем? Этого уже не говорят. Это уже должны сказать мы сами. А сами то мы кто? И сами ли мы – это мы?
В этом вопрос, а если двигаться от того, что в самой формулировке вопроса, уже лежит часть ответа, что же тогда получается, а получается, что мы далеко не уверены, что мы вообще есть, что мы бываем, а бываем и не мы.
Жизнь- в заблуждении, вернее в способности к ней. Из этого может следовать, что смерть – истина? А если именно так, если именно, когда приходит пора чему-то в нас умереть, после этого становится гораздо лучше зрение. А если, предположить, что в нас каждый день что-то умирает, и вместо первородной кромешной тьмы, начинают потихоньку прояснятся контуры едва осязаемых предметов. Если это так, то не окажется ли в конечном итоге, что этот свет уже сможет не только прояснять, но может и ослепить?
В таком случае, а не наши ли глаза будут в этом повинны? Не должны ли мы их были все время тренировать, чтобы они привыкли к свету, и уже не боялись его. Но ведь может быть и так, что кому-то, и в темноте неплохо живется, и не нужен им этот свет, скажут они. Зачем он нужен, и кому?
Но те, кто ощутили вкус свободного полета, хотя бы на мгновение, не захотят уже ползать, а будут стремится все время ввысь, даже если эта высь, предполагает разбиться.
Может и правда, удел летать – удел сильных и свободных. А ползающие все будут ждать, пока не прейдет кто-то и даст им крылья. А до тех пор, они будут их проклинать, тихонечко проклинать, чтобы они этого не услышали.
Но если они слабые, может и сила их в слабости? Если своей слабостью, они побеждали сильных. Может сильные все, но каждый в своем, кто в своей слабости, кто в своей силе, кто в своем мраке? Определенно могу сказать, лишь то, что сила возможна там, где есть развитие. И уровень ее будет расти в арифметической прогрессии, если не возникнет нечто, что будет этот процесс тормозить.
А что такое человек, каждый понимает на уровне своего процесса развития по-разному. Но сказать открыто может об этом далеко не каждый. И лишь тот, кто не боится быть не понятым, лишь тот, по настоящему честен. Так и происходило, так и происходит. Но происходит почему? Наверно потому, что быть не понятым, может означать, остаться одному. А этого никто не хочет. И лишь некоторые понимают, быть кем-то другим, кем ты возможно не являешься, ведет непосредственно к одиночеству. Рано или поздно, так или иначе.
Находя свет, мы ищем его источник, дабы управлять им по собственному усмотрению, и в оттенках его усмотреть разные отражения предметов. Но источники света бывают разные.
Mara.